У моей берёзки – длинные серёжки,
Белый сарафанчик в чёрные горошки.
От земли и неба в ней сотканы звуки
В небо устремились её ветви-руки.
Омыта небесною чистою росой,
Украшена длинною зелёной косой,
Птиц звонкоголосых к себе привлекает
Радостная песнь её на миг не смолкает.
Пчёлки к ней охотно в гости прилетят
Их влечёт «серёжек» нежный аромат.
Я прильну щекою к белому стволу.
И в благоговении молча постою.
Плечи мои нежно обнимет ветвями.
Что уже испытаны многими ветрами.
Жаль, не долго длится песнь весны и лета
Тихо придёт осень, за ней зама лютая.
Придут испытанья для моей берёзки
И вместо «серёжек» - ледяные слёзки
Повиснут на ветках, словно бриллианты
Заиграют ими ветры-музыканты.
Не грусти, берёзка, о весне и лете.
Заструится сок твой рано на рассвете.
Ты им до избытка многих напоишь,
Больных, ослабевших силой наделишь.
Упадут, оттают ледяные слёзки,
И взойдут цветами около берёзки.
Снова прилетит к тебе птичий хоровод.
Ласково прильнёт к тебе синий небосвод.
Будет радость свыше за бури, невзгоды.
Будут твои корни пить обильно воды.
Ты Творца прославишь песнею чудесной
Оно будет слышна в синеве небесной.
Но, а если всё же придут с топорами,
Не стони, берёзка, ты под их ударами.
Тело твоё белое огнём осолится.
А душа, ликуя, в небо устремится.
…………………………………….
Ты словно берёзка, сестричка-подружка;
Прошла испытания на зной и на стужу.
Но всё же не совсем сравню тебя с ней.
На Лозе будь виноградной средь своих ветвей.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
2) Огненная любовь вечного несгорания. 2002г. - Сергей Дегтярь Это второе стихотворение, посвящённое Ирине Григорьевой. Оно является как бы продолжением первого стихотворения "Красавица и Чудовище", но уже даёт знать о себе как о серьёзном в намерении и чувствах авторе. Платоническая любовь начинала показывать и проявлять свои чувства и одновременно звала объект к взаимным целям в жизни и пути служения. Ей было 27-28 лет и меня удивляло, почему она до сих пор ни за кого не вышла замуж. Я думал о ней как о самом святом человеке, с которым хочу разделить свою судьбу, но, она не проявляла ко мне ни малейшей заинтересованности. Церковь была большая (приблизительно 400 чел.) и люди в основном не знали своих соприхожан. Знались только на домашних группах по районам и кварталам Луганска. Средоточием жизни была только церковь, в которой пастор играл самую важную роль в душе каждого члена общины. Я себя чувствовал чужим в церкви и не нужным. А если нужным, то только для того, чтобы сдавать десятины, посещать служения и домашние группы, покупать печенье и чай для совместных встреч. Основное внимание уделялось влиятельным бизнесменам и прославлению их деятельности; слово пастора должно было приниматься как от самого Господа Бога, спорить с которым не рекомендовалось. Тотальный контроль над сознанием, жизнь чужой волей и амбициями изматывали мою душу. Я искал своё предназначение и не видел его ни в чём. Единственное, что мне необходимо было - это добрые и взаимоискренние отношения человека с человеком, но таких людей, как правило было немного. Приходилось мне проявлять эти качества, что делало меня не совсем понятным для церковных отношений по уставу. Ирина в это время была лидером евангелизационного служения и простая человеческая простота ей видимо была противопоказана. Она носила титул важного служителя, поэтому, видимо, простые не церковные отношения её никогда не устраивали. Фальш, догматическая закостенелость, сухость и фанатичная религиозность были вполне оправданными "человеческими" качествами служителя, далёкого от своих церковных собратьев. Может я так воспринимал раньше, но, это отчуждало меня постепенно от желания служить так как проповедовали в церкви.
